Балабушевич Виктор Юрьевич, кандидат философских наук, доцент, профессор АВН

В статье рассматриваются философско-методологические основания решения проблемы выявления места и роли религии в современном мире.

Среди исследователей феномена религии продолжаются дискуссии относительно ее места и роли в современном мире. Возрастание интереса к различным аспектам данной проблемы вполне симптоматично для современного переломного этапа социальной эволюции человечества. Однако, к сожалению, в огромном потоке религиоведческих публикаций, как-то не слишком заметны работы философско-методологического содержания. А ведь без соответствующего методологического обоснования эффективность решения исследовательских задач значительно снижается.

В предлагаемых автором тезисах сформулированы некоторые положения методологического характера, впрочем, далеко не бесспорные.

Тезис № 1. Теизм и атеизм – наиболее развитые формы выражения, соответственно, боготворческой и богоборческой тенденций, глубоко укорененных в различных сферах и структурах бытия человека, общественном и индивидуальном сознании. Обе тенденции в равной степени имеют право на существование, ибо опираются на онтологические, гносеологические, психологические, социальные, исторические и иные основания, которые воспроизводятся в изменяющихся социальных условиях различных исторических эпох.

Тезис № 2. Религия и атеизм представляют собой исторические феномены, своеобразные духовные матрицы эпохи. Развитие религии и атеизма носит чрезвычайно сложный характер и попытки описывать и интерпретировать этот процесс в рамках исключительно линейных представлений о прогрессе приводят к неправомерному упрощению ситуации. Реконструкция исторического развития данных феноменов предполагает учет роли маргиналий и девиант в жизни социума, понимание вариативного характера развития культуры, выявление внутренних закономерностей развития мировоззренческих систем, уяснение внутренних и внешних факторов их эволюции, характера их взаимодействия между собой.

Тезис № 3. Феномены религии и атеизма, принадлежащие духовной сфере жизни общества, являются системными образованиями высокой сложности и, в силу этого, не поддаются строгому однозначному определению. Формально-логические дефиниции по отношению к ним часто не дают желаемого результата. Так религию можно рассматривать как тип мировоззрения, форму общественного сознания, необходимо возникающий в процессе становления человека и общества аспект их жизнедеятельности, способ выражения и преодоления человеческого самоотчуждения, отражение действительности, общественную подсистему, феномен культуры и пр. Атеизм, в свою очередь, часто характеризуется как специфическое мировоззренческое явление, форма общественного сознания, социальный феномен, элемент духовной культуры, социокультурная система и т.д.

Тезис № 4. Содержание как теистических, так и атеистических доктрин гетерогенно. Их концептуальное ядро тщательно разработано и «отшлифовано» многими поколениями мыслителей, а периферия в значительной степени «размыта». В силу определенных причин теизм достигает своих доктринальных форм гораздо раньше атеизма.

Тезис № 5. Между теизмом, с одной стороны, и атеизмом с другой, существуют различные переходные формы: деизм (представление о Боге как о внешнем конструкторе, который создал этот мир, однако не имманентен ему), пантеизм (отождествление Бога с материальной Вселенной, природой), панентеизм (убеждение в том, что Бог присутствует во всем, но не сводящееся к простому отождествлению его с материальной Вселенной), скептицизм (точка зрения, согласно которой не имеется убедительных доказательств, позволяющих положительно или отрицательно решить вопрос о существовании Бога), буквальное отождествление Бога с конкретным или абстрактным объектом и пр. В рамках теистической и атеистической доктрин обнаруживается определенная градация позиций ее сторонников.

Тезис № 6. Субъективно индивид может быть сторонником той или иной мировоззренческой позиции. Однако следует признать, что теизм и атеизм, рассматриваемые как философские доктрины, мировоззренческие системы в методологическом плане равноправны, несмотря на асинхронность формирования их концептуальных основ и различную степень разработанности. Это «равноправность» выражается в наличие у них собственного содержания, что нередко взаимно ставится под сомнение. Например, многие сторонники религиозной идеи, полагают, что статус атеизма вторичен по отношению к религии. Последователи атеизма, в свою очередь, нередко настаивают на том, что именно религия не имеет собственного содержания, являясь «иллюзорно-фантастическим отражением» совершенно иного (земного) содержания [1, 328].

Тезис № 7. Было бы наивным отрицать факт противостояния боготворческого и богоборческого начал, наличие глубоких противоречий между доктринами теизма и атеизма. «Борьба», творческий спор, конкуренция между ними выступают в качестве одного из внутренних источников саморазвития духовной культуры человечества и духовных исканий личности. Однако взаимосвязь между теизмом и атеизмом не исчерпывается исключительно духом взаимного отрицания, но объективно предполагает и взаимообогащение идеями, подходами.

Тезис № 8. Несовпадение религиозной (теистической) и нерелигиозной (атеистической) картин мира очевидно. Но вопрос о том насколько они взаимоисключают друг друга остается открытым. Приходится признать, что ни в рамках теистической, ни в рамках атеистической традиций невозможно описать действительность полно и непротиворечиво. И теисты, и атеисты постулируют в качестве отправной точки своих рассуждений существование некой реальности, «более которой ничего помыслить нельзя» и являющейся «беспричинной причиной» (только для первых – это Бог, а для вторых – материя, природа, индивидуальное сознание).

Тезис № 9. Сторонники теистической и атеистической идей часто склонны полагать, что именно от их мировоззренческих оппонентов исходит угроза социуму. Давно стал тривиальным перечень взаимных обвинений теистов и атеистов в бездуховности, аморальности, циничности, антинаучности, мракобесии и т. п. Однако сам факт самоидентификации индивида в качестве приверженца той или иной мировоззренческой системы, теиста или атеиста, еще не означает, что ему автоматически присущи все ценностные установки данного типа мировоззрения. Личный мировоззренческий выбор человека в пользу религии или атеизма не предполагает безусловного наличия у него доброй и отсутствия злой воли и не гарантирует высокоморального поведения. Да и в «наборе ценностей», присущем любому мировоззрению, далеко не все может претендовать на роль моральной максимы и тем более нравственного закона (если использовать кантовскую терминологию). Поступки людей могут значительно отличаться в рамках одного и того же мировоззренческого выбора и могут иметь много общего, даже если мировоззренческие предпочтения полностью или частично не совпадают. Выразимся несколько иначе: среди верующих, как и среди атеистов, были, есть и будут свои эгоисты и ригористы, грешники и праведники, пессимисты и оптимисты, подлецы и герои.

Тезис № 10. Сама по себе религиозность не обусловливает нравственность и совестливость верующего человека. Зато она создает довольно комфортную возможность облегчить свою совесть покаянием. Складывается хорошо знакомая людям ситуация: грешить и каяться, каяться и грешить – «порвать» эту порочную цепочку не так то просто. Но, в равной степени, и атеизм автоматически не гарантирует преодоления дефицита нравственности и совести. От признания обстоятельства, выраженного Ницше через метафору «Бог умер» уже недалеко до формулы «если Бога нет, то все можно» – это делает более приемлемой для человека саму возможность выхода за пределы блага, добра, гуманизма.

Тезис № 11. Опасность для общества, на самом деле, исходит не столько от теистов (верующих) или атеистов (неверующих) как таковых, сколько от людей бездуховных, равнодушных к мировоззренческой проблематике. Именно они, в первую очередь, становятся объектами различного рода социальных экспериментов и сомнительных политических, идеологических, психологических спекуляций. Более того, подобные личности при определенных обстоятельствах могут превращаться из пассивных жертв обмана и произвола в орудия, средства манипулирования другими людьми и даже с удовольствием играть роль палача в прямом и переносном смыслах этого слова. Религия и атеизм – явления в равной степени духовные. Индивид, независимо от своего личного мировоззренческого выбора в пользу религии или атеизма, может и должен жить духовной жизнью.

Тезис № 12. Сторонники теизма и атеизма, будучи «вечными» оппонентами, ведут борьбу за влияние на умы и сердца людей. Другое дело, в какие формы «кристаллизуется» оппозиция двух типов мировоззрений. Представляется чрезвычайно важным, чтобы борьба идей не трансформировалась в различные варианты и модели психологической войны между верующими и неверующими и, тем более, в силовое противоборство между ними (чему в немалой степени способствуют приверженцы радикализма с обеих сторон). Любое мировоззрение стремится к универсализации, доминированию, но это еще не предполагает обязательной борьбы «на уничтожение». Да и сама возможность «уничтожения» какой-либо конкретной идеи кажется сомнительной – ее можно лишь преодолеть в рамках определенных общественных условий. Но в изменившихся условиях эта же идея может вновь оказаться «востребованной».

Тезис № 13. Нет оснований говорить о какой-то особой, имманентной агрессивности религии и свободомыслия. Предельно жесткие формы противостояния теизма и атеизма (выражающиеся в физическом уничтожении носителей противоположных идей, ограничении свободы, подавлении инакомыслия, духовной цензуре) обусловлены не столько внутренней логикой их конкуренции (сама по себе она едва ли приведет к выходу за пределы борьбы идей), сколько причинами политического и экономического характера. Серьезная опасность нормальному функционированию и развитию религии и атеизма как мировоззренческих систем исходит от их инструментализации, чрезмерной политизации и идеологизации.

Тезис № 14. Сторонники теизма и атеизма, часто предпочитают не слышать друг друга. Но оппонирование, в идеале, должно миновать фазу монолога и принять форму цивилизованного, заинтересованного диалога. Чтобы ускорить темпы движения в этом направлении, следует признать: религия не может «приватизировать» феномен веры (вера может быть и безрелигиозной), нравственность (у нее могут быть и внеконфессиональные основания), духовность (несводимая, как известно, только и исключительно к религии). Точно так же сторонники атеизма не могут считать, что в их единоличном «владении» находятся знания (знания могут быть и религиозными), рациональность (теология «насквозь» рациональна), прогресс (сама идея прогресса привнесена, между прочим, в европейскую культурную традицию именно христианством).

Тезис № 15. Цивилизованный диалог между верующими и неверующими предполагает взаимный отказ от формирования «образа врага» (этот прием был известен с древнейших времен как надежный способ консолидации мыслей, чувств, ценностных ориентиров людей, аккумуляции и канализации их энергии), когда угрозы и опасности персонифицируются в образе носителя, соответственно, религиозного или антирелигиозного мировоззрения. Принцип свободы совести, несмотря на нападки на него со стороны религиозных и атеистических радикалов, выдержал испытание временем и является одним из базовых принципов, обеспечивающих диалог культур и цивилизаций в современном «глобализируемом» мире.

Тезис № 16. Иногда утверждается, что за короткими фразами «Бог есть» и «Бога нет» стоят абсолютно исключающие друг друга смысложизненные позиции. Однако действительная картина намного сложнее. В сфере ценностей индивида, независимо от его мировоззренческой самоидентификации, присутствуют как общие («родовые» или «общечеловеческие») ценности: «благоговение перед жизнью», «самоценность человеческой жизни», «любовь к ближнему», «уважение к старости», «верность данному слову», «забота о детях», «добросовестный труд», так и специфические (групповые, профессиональные, возрастные, национальные и др.) ценности. Следовательно, попытка провести демаркационную линию между верующими и неверующими на основе анализа содержания присущих им нравственных ценностей не совсем корректна.

Тезис № 17. Человек религиозный и человек нерелигиозный отличаются друг от друга не столько «набором» нравственных ценностей, сколько способом их обоснования. Человек религиозный (homo religiosus) полагает в качестве предельного основания своей жизнедеятельности абсолютную реальность, «священное, которое не только возвышается над этим миром, но и проявляется в нем и делает его реальным» [1, 328]. Нерелигиозный же человек полагается исключительно на себя, на собственные силы, чувства и интеллект в нахождении предельных оснований своей жизнедеятельности, он испытывает недоверие к традиции, ко всему тому, что навязывается человеку извне и, в силу этого, отрицает всякое обращение к Богу.

Тезис № 18. Как религиозный, так и нерелигиозный человек в «чистом виде» – феномены довольно редкие, что верно как для фидеистических, так и для секулярных эпох. Когда мы употребляем слова «религия», «свободомыслие», «вера», «безверие», «нравственность» и тому подобные, следует помнить, что это – своего рода «теоретические конструкты» или, по терминологии М. Вебера, «идеальные типы». На самом деле мировоззрение индивида, социальной группы, класса, тем более общества никогда не бывает «чисто» религиозным или «чисто» атеистическим. В индивидуальном сознании и даже в сознании исторической эпохи могут причудливо совмещаться самые различные концептуальные схемы, комбинации которых могут принимать весьма причудливый, а временами даже экзотический вид.

Тезис № 19. Цельность и органичность мировоззрения индивида, сочетание в нем элементов боготворчества и богоборчества зависит от цельности и органичности эпохи, культуры, в рамках которых он существует. Плюрализм общественного сознания – ситуация вполне привычная для нормально функционирующего общества. Плюрализм же в голове конкретного человека имеет свои границы, выход за рамки которых приводит к эклектизму. Образно выражаясь, плюрализм идей на уровне общества – признак его здоровья, а плюрализм идей в голове индивида может свидетельствовать и о развивающемся у него неврозе.

Тезис № 20. Результатом мировоззренческого поиска может быть переход от религиозности к атеизму и от атеизма к религиозной вере. Смена мировоззренческих ориентиров – явление не столь уж редкое и имевшее место на протяжении всей истории цивилизации. Интеллектуальный и психологический механизмы процессов религиозации и секуляризации сознания индивида требуют серьезного изучения на междисциплинарном уровне. Колебания между религией и атеизмом могут быть следствием не только мировоззренческих «исканий», что всегда достойно уважения, но и результатом идеологической и политической мимикрии.

Тезис № 21. Сохранение культурной идентичности невозможно в случае игнорирования как религиозного наследия (роль религии в качестве фактора социокультурной эволюции редко кем оспаривается), так и традиций свободомыслия (что часто игнорируется). Религия, и атеизм – феномены, в равной степени принадлежащие миру культуры.

Тезис № 22. Образ религии и атеизма в общественном и индивидуальном сознании не остается неизменным. Подвижки в глубинных пластах социального бытия, в структурах коллективного и индивидуального опыта с неизбежностью модифицируют дескрипцию и интерпретацию этих феноменов, причем их оценки могут варьироваться в самом широком диапазоне. В «переломные», «кризисные» эпохи возможны резкие изменения характера этих оценок, переход преимущественно к дихотомическому, без полутонов взгляду на эти феномены (по типу «черное» - «белое», «свое» – «чужое», «духовное» - «бездуховное» и т.д.).

Тезис № 23. Антирелигиозные и антиатеистические тенденции часто инспирируются с целью достижения определенных политических целей. В условиях низкого уровня толерантности мышления это обстоятельство чревато самыми серьезными последствиями для общества, особенно такого многонационального и поликонфессионального, как российское. Совпадение политических, экономических и иных интересов индивидов, социальных групп и слоев способствует снижению уровня противостояния по линии «теизм – атеизм», переводя это противостояние в русло конструктивного мировоззренческого диалога. Наоборот, рассогласование коренных интересов ведет к стремлению субъектов политики «разыграть» религиозную или атеистическую карту.

ЛИТЕРАТУРА

1. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Изд. 2. Т. 20. С. 328.

2. Элиаде Мирча. Священное и мирское. – М.: Из-во МГУ, 1994. С. 126.